Как называют липецких военных летчиков. Пилотажная группа "Соколы России": состав, история демонстраций. Ковалев С. Ю. Липецк авиационный

:
Координаты:

Ли́пецкий а́виаце́нтр (официальное название - 4-й Центр боевого применения и переучивания лётного состава ) - структурное подразделение ВВС России , осуществляющее переучивание лётного и инженерно-технического состава строевых частей, а также разработку и внедрение методик боевого применения авиационных комплексов.

Начальник Липецкого авиацентра - генерал-майор Александр Харчевский (до сентября 2012 года).

Расположен на аэродроме «Липецк-2» в 8 километрах западнее центра Липецка , недалеко от городских районов Венера и Шахта № 10 . На хранении находится большое количество списаной техники, предназначенной для утилизации: Су-24, Су-27 МиГ-23, МиГ-27, МиГ-29, МиГ-31

Помимо действующей бетонной ВПП 15/33, на аэродроме имеется старая бетонная ВПП 10/28 размерами 2500×40 м, она используется как места стоянок и рулёжная дорожка .

История

История Липецкого авиацентра началась в годы Первой мировой войны . Ещё в 1916 году здесь появились первые мастерские по сбору французских самолётов типа «Люран». В октябре 1918 года , по приказу Главвоздухфлота, в Липецке начала формироваться эскадра тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец ». Эскадра базировалась на аэродроме , находившемся в то время на бывшей окраине города недалеко от железнодорожного вокзала (см.: Улица Терешковой (Липецк)). Бомбардировщики «Илья Муромец» и сопровождавшие их лёгкие аэропланы «Лебедь» активно участвовали в боевых действиях в период гражданской войны .

Немцы в очень короткий срок реконструировали производственные помещения, возвели два небольших ангара, ремонтную мастерскую, и уже 15 июля 1925 года совместная лётно-тактическая школа была открыта. Первоначально материальной базой служили 50 истребителей «Фоккер Д-XIII», закупленных «Вогру» на средства «Рурского фонда» в Нидерландах в 1923-1925 годах. 28 июня 1925 года самолёты прибыли из Штеттина в Ленинград на пароходе «Эдмунд Гуго Стиннес». Также были закуплены транспортные самолёты и бомбардировщики. Обучение лётного состава проходило в течение 5-6 месяцев. Руководил школой майор В. Штар, также предусматривалась должность советского заместителя, представителя РККА.

Летом, в лётный период, наземный персонал насчитывал свыше 200 человек (с немецкой стороны - около 140 человек), зимой цифра уменьшалась (с немецкой стороны - около 40 человек). В 1932 году общая численность личного состава центра достигала 303 человека: 43 немецких и 26 советских курсантов, 234 человека рабочих, служащих и технических специалистов. Руководство рейхсвера строго контролировало все детали деятельности совместных структур на территории СССР, особое внимание уделось секретности. Немецкие лётчики носили советскую форму без знаков различия.

При школе проводилась исследовательская работа, для которой материальная часть немецким Генштабом тайно приобреталась за границей. В практический курс подготовки лётчиков входило отрабатывание ведения воздушного боя , бомбометание из различных положений, изучение вооружения и оборудования для самолётов - пулемётов, пушек, оптических приборов (прицелы для бомбометания и зеркальные прицелы для истребителей) и т. д.

Всего за восемь лет существования авиашколы в Липецке в ней было обучено или переподготовлено 120 летчиков-истребителей (30 из них являлись участниками первой мировой войны, 20 - бывшими летчиками гражданской авиации) для Германии. Точное число советских авиационных специалистов, прошедших обучение под руководством немецких инструкторов, установить не удалось.

В начале 1930-х годов, ещё до прихода к власти в Германии Гитлера , немецкое участие в проекте стало заметно сокращаться. Уже на переговорах в ноябре 1931 года немецкая сторона уклонилась от обсуждения возможности превращения авиашколы в Липецке в крупный совместный научно-исследовательский центр. Происходило это по причине сближения СССР с другими западноевропейскими странами, в частности с Францией . Рапалльский договор , подписанный между РСФСР и Веймарской республикой в 1922 году, стал терять свою актуальность. 15 сентября 1933 года липецкий проект был закрыт, постройки, возведённые германскими специалистами, и значительная часть оборудования были переданы советской стороне.

Высшая лётно-тактическая школа ВВС

Герб Липецкого авиацентра

4-й центр боевого применения ВВС был сформирован в Тамбове 19 апреля 1953 года . В 1954 году был переведён в Воронеж , а в 1960 году - в Липецк, после чего был преобразован в 4-й центр боевого применения и переучивания лётного состава ВВС .

В учебном отделе центра в советский период прошли подготовку более 45 тысяч офицеров различных специальностей. В Липецком авиацентре на новые типы самолётов переучивались также 11 советских лётчиков-космонавтов. Как символ славной авиационной истории Липецка, в августе 1969 года на площади Авиаторов установили памятник - устремлённый ввысь истребитель МиГ-19 .

Фронтовые бомбардировщики Су-24 и Су-34 Липецкого ЦБП и ПЛС приняли участие в параде на Красной площади 9 мая 2008 года . Су-34 управлял лично начальник авиацентра генерал-майор А. Н. Харчевский.

19 июня 2008 года исполнилось 55 лет со дня основания Липецкого авиацентра.

В 2011 году военная прокуратура Западного военного округа возбудила уголовное дело по факту вымогательства денег у летчиков Липецкого авиацентра. По сведениям «Интерфакса», основанием для этого стала информация, изложенная в интернет-обращении старшего лейтенанта Игоря Сулима, которая нашла своё подтверждение в ходе проверки. Фигурантами дела, возбужденного по 286-й статье УК РФ («превышение должностных полномочий») стали командир воинской части, полковник Эдуард Ковальский и его заместитель по воспитательной работе, полковник Сергей Сидоренко

Долгое время понятия «ребенок» не существовало. Появилось оно только в период Нового времени. Вплотную заняться воспитанием детей человечество и вовсе решило только в начале XX столетия. Удивителен тот факт, что созданные в то время для потомства вещи по большей части напоминают какие-то странные орудия.

1. «Буратино»

Одна из важнейших частей в воспитании маленького ребенка – это прививание навыка хождения. Абсолютное большинство родителей делает это вручную. А вот один швейцарский инженер в начале прошлого века придумал устройство, которое позволяло управлять ногами младенца со стороны при помощи деревянных палок.

2. Клеймо для малыша

Определенно, никто не хочет получить в родильном доме не своего ребенка. Для того, чтобы избежать любых непонятных ситуаций в 1930-е в США, в Нью-Йорке использовались специальные аппараты для клеймения детей. Знак различия устанавливался на ногу или ягодицу малыша при помощи специальной лампы. Процедура эта была болезненная. Немного.

3. Воздушный манеж

Всем детям нужен свежий воздух! Но как быть, если нет сил, чтобы выйти на улицу, а еще столько всего нужно сделать дома? Ответ на этот вопрос нашли в начале прошлого века в Европе. Там родителям предлагали устанавливать на окна специальные «воздушные манежи». Удивительно, что ни одного несчастного случая с таким манежем так и не было зарегистрировано.

4. Долой коляски

Когда ребенок сидит в коляске, то передвигаться можно только пешком. Швейцарский изобретатель Эмиль Эберль в прошлом веке предложил любопытную альтернативу для детских колясок. Ей стала детская коляска, устанавливающаяся на руль велосипеда. Конструкция не самая надежная и устойчивая, зато очень удобная!

5. Сигнализация для младенца

В 1930-е годы по США прокатилась настоящая волна детских похищений. На фоне этих событий бизнесмен Чарльз Ротенберг смог разработать и успешно реализовать на рынке проект колясочной сигнализации. Если кто-то пытался достать ребенка из коляски при включённой системе, гаджет начинал издавать страшнейший шум.

6. Клетка-качалка

Американский изобретатель Шелдон Д. Вандербург и отец троих детей чувствовал себя после работы (как и большинство семейных людей) абсолютно измученным. Для того, чтобы упростить уход за детьми, американец придумал специальную клетку-качалку. Выглядит дико, зато дети никуда не расползаются!

7. Детский противогаз

Думаете, что только в США создают странные вещи? В 1938 году во Франции был создан первый в истории противогаз для младенцев. На самом деле это был настоящий воздушный мешок с резиновой помпой и специальным фильтром. Широкого распространения данное изобретение, впрочем, так и не получило.

8. Дорожный «усмиритель»

Как и все порядочные граждане, Калеб М. Пратер ненавидел детей, которые кричат в общественном транспорте. В какой-то момент ему окончательно надели младенцы в поездах и инженер создал специальную трубу с вентиляцией, куда можно было положить орущего ребенка, дабы заглушить его крики.

9. «Китайский манеж»

В Китае изобрели огромное количество интересных вещей, однако долгое время не могли додуматься до «гуманного» манежа для маленьких детей. Вместо них для обуздания малолетних использовали вот такие вытянутые бочки. Принцип действия устройства пугающе прост: ребенок просто вставлялся по подмышки в бочку и висел. Внутри было достаточно места для того, чтобы младенец мог возможность испражняться. Внутри также было небольшое отделение для углей, чтобы подогревать воздух в бочке в холодное время года.

В 1920-е — начале 1930-х годов в СССР действовала немецкая военная авиационная школа, в которой также проводились испытания новых типов германских боевых самолетов и вооружения. Существование этой организации было нелегальным, так как по условиям Версальского мирного договора Германии было запрещено иметь и развивать военную авиацию . Но создание такого авиационного центра привлекало не только немецкое военное руководство, но и Советский Союз: большевики хотели перенять военный опыт и познакомиться с западной авиатехникой.

Для этих целей советское правительство выделило аэродром на северо-западной окраине Липецка - на нем базировалось подразделение ВВС Красной Армии . До революции здесь находился завод по сборке самолетов, а в 1918 году на липецком аэродроме расположили отряд многомоторных самолетов «Илья Муромец» , которые использовались против войск Мамонтова и Шкуро , наступавших с юга на Москву . После окончания гражданской войны в Липецке организовали высшую летную школу, но просуществовала она недолго: в 1924 году, освобождая место для немцев, её закрыли.

Вскоре после этого решение получило документальное оформление: 15 апреля 1925 года в Москве представители советских ВВС и Военного министерства Германии подписали договор о создании авиационной школы. В связи с тем, что в Липецке под руководством немецких инструкторов должны были проходить подготовку не только немецкие, но и советские летчики и авиамеханики, условия соглашения были весьма благоприятны для германской стороны. За пользование аэродромом и заводским помещением деньги не брались, немцы оплачивали только обслуживание, горючее и строительные работы. Начальником Липецкой авиашколы назначили майора Вальтера Штара (Walter Stahr, 1882-1948), в годы Первой мировой войны командовавшего отрядом истребителей на германско-французском фронте.

Создание школы началось со строительства складов, ангаров, зданий для немецкого персонала и ряда других помещений. Этими работами занималась строительная контора, которой руководил бывший немецкий летчик-ас Эрнст Борман (Ernst Bormann , 1897–1960). Были сооружены две казармы, жилой дом, несколько производственных помещений, телефонная станция. На обустройство немцы выделили немалые по тем временам деньги - в переводе на советскую валюту свыше двух миллионов золотых рублей.

В июне 1925 года из германского порта Штеттин в Ленинград отправился пароход с упакованными в ящики пятьюдесятью истребителями Фоккер D XIII для Липецкой авиашколы, которые купили в Голландии якобы для Аргентины . Тогда же из Германии в СССР направились первые летчики-инструкторы (в большинстве это были личные знакомые Штара) и летчики-курсанты. Самолеты и другое оборудование перевозились как коммерческие грузы через специально созданное акционерное общество «Метахим», а немецкие летчики направлялись в СССР под видом сотрудников частных фирм или туристов, в гражданской одежде, с паспортами на вымышленное имя. В Липецке они ходили в гражданской одежде или носили советскую форму без знаков различия. Немецкое авиационное подразделение в советских документах фигурировало под названием « 4-й авиационный отряд 38-й авиаэскадрильи ВВС РККА», а немецкий персонал был зашифрован словом «друзья».

Немецкие курсанты в Липецке. Фото из архива автора

Первоначально немецкая авиационная школа состояла из штабной группы, возглавляемой Штаром, и отдела подготовки летчиков-истребителей под руководством Карла Шёнебека (Carl-August von Schönebeck, 1898–1989), также известного летчика Первой мировой войны. Тренировки начались 15 июля 1925 года. Курс обучения летчика-истребителя был рассчитан на четыре недели интенсивных полетов, численность одной учебной группы составляла 6–7 человек. Летчики-инструкторы подбирались из числа наиболее опытных немецких пилотов времен первой мировой войны. В качестве обучаемых сначала были бывшие военные летчики, проходившие переподготовку, затем стали приезжать новобранцы, прошедшие в Германии только начальный курс обучения на легких самолетах.

Число летчиков и обслуживающего персонала в школе неуклонно росло. В 1925 году постоянный состав учебного центра насчитывал семь немцев и около двадцати русских, а через несколько лет он вырос примерно до двухсот человек. К 1932 году численность авиашколы достигла максимума - 303 человек, в том числе немцев - 43, советских военных летчиков - 26, советских рабочих, техников и служащих - 234.

Немецкие летчики жили в Липецке в специально построенной для них казарме. Как правило, каждый имел свою комнату. Семейные офицеры снимали квартиры в городе. Позднее для них недалеко от аэродрома возвели трехэтажный жилой дом с коммунальными квартирами. Чтобы скрасить часы досуга, построили казино - уютный деревянный домик с садом. Правда, на первых порах не обошлось без осложнений: при досмотре у прибывших в авиашколу в начале 1927 года немцев было конфисковано пятьдесят колод карт и двадцать комплектов игральных костей - такие предметы ввозить в СССР было нельзя.

По мере расширения школы усложнялась и программа обучения. Кроме тренировочных полетов летчики упражнялись в стрельбе из пулеметов по конусам-мишеням, буксируемым за самолетом, проводились учебные бои истребителей, ночные полеты. На полигоне, выделенном немцам на северо-западе от города, отрабатывалась техника бомбометания (в том числе - с пикирования) по деревянным макетам, стрельба по наемным мишеням, проходили испытания новые типы прицелов. В 1932 году немецкие летчики провели бомбометание зажигательными бомбами по стоящей на воде старой барже. Не может быть сомнений, что в Германии, контролируемой властями Англии и Франции , такие упражнения были бы абсолютно невозможны.

Во время обучения полетам случались летные происшествия. Большинство аварий происходило при посадке, на небольшой скорости, поэтому обходилось без жертв. Но потери все-таки были. В 1930 году на высоте 3000 м столкнулись два немецких самолета: одноместный истребитель и двухместный разведчик. Летчики успели спастись на парашютах, но стрелок-наблюдатель Амлингер (Amlinger) не смог покинуть самолет и погиб. В 1931 году разбился при выполнении пилотажа вблизи земли обер-лейтенант Платц (Platz). На следующий год жертв было три: при столкновении в воздухе двух машин погибли инструктор Больман (Bolmann) и ученик фон Тресков (von Treskow), а на одном из истребителей при пикировании внезапно отвалились крылья. Ещё одно столкновение самолетов в воздухе произошло летом 1933 года, незадолго до закрытия школы. Два истребителя D XIII, пилотируемые немецкими летчиками, налетели друг на друга на высоте 700 м. Летчик одного из самолетов сразу же выбросился с парашютом и благополучно приземлился, а второй летчик замешкался и покинул самолет, когда до земли оставалось всего несколько десятков метров. Парашют не успел раскрыться…

Тела погибших отправляли в Германию. Если о катастрофе становилось известно прессе, дело представляли как летное происшествие на спортивном самолете.

За восемь лет существования авиашколы в Липецке в ней было обучено или переподготовлено сто двадцать летчиков-истребителей (тридцать из них были участниками Первой мировой войны, ещё двадцать - бывшими летчиками гражданской авиации) для Германии. В период с 1927 по 1930 год было подготовлено также около сотни немецких летчиков-наблюдателей - с 1931-го их обучение велось в Германии.

Точное число советских авиационных специалистов, прошедших обучение под руководством немецких инструкторов, установить не удается, однако можно предположить, что их было незначительно меньше, чем немцев: известно, например, что в 1925–1929 годах подготовку в Липецкой авиашколе прошли 140 советских летчиков и 45 авиамехаников. Правда курс летного обучения был весьма непродолжительный, всего 8,5 летных часов - немцы предпочитали тренировать русских пилотов не по стандартной часовой программе, а по их летным способностям.

Подготовка военных летчиков была только одним из направлений деятельности рейхсвера в Липецке. В конце 1920-х годов при авиашколе начал работу центр по испытанию немецких самолетов, нелегально построенных в Германии по заданиям Военного министерства. С 1930 года это направление стало доминирующим и авиашкола была переименована в опытную станцию по испытаниям. В 1928–1931 годы там было испытано около двадцати типов германских самолетов - истребителей, разведчиков, бомбардировщиков (последние обычно прилетели в СССР под видом транспортных, а в мастерских Липецка на них установили бомбодержатели, прицелы и пулеметы). Так, в 1931 году в центре по испытаниям находились такие военные самолеты, как Хейнкель HD 38, HD 45, HD 46, Юнкерс, А 20/35, А 48, Арадо, А 64, Дорнье Do P. В следующем году там испытывали торпедоносец Хейнкель HD 59 и бомбардировщик Дорнье Do 11а. Некоторые из этих самолетов остались экспериментальными, другие поступили позднее на вооружение германской авиации.

Кроме самолетов, на испытательной станции в Липецке проводилось изучение бомбардировочных прицелов, фотоаппаратуры для аэросъемки, авиационного стрелкового оружия, различных авиабомб, бортового радиооборудования, навигационных систем. Чтобы детальнее познакомиться немецкими новинками, в Липецк направляли технических специалистов из Москвы. В 1931 году их было восемь человек. Командир советской авиагруппы в Липецке А. М. Томсон сообщал: «Товарищи работают с большим подъемом… „Друзья“ пытаются иногда кое-что скрыть или дать „парадные“ разъяснения, что нас не удовлетворяет. Есть моменты, где они ссылаются на патенты завода и любезно отказывают в даче снимков или чертежей, иногда предупреждая нас, что эти вещи уже нашими учреждениями куплены и скоро будут в России, и здесь уже самим приходится изощряться разными способами, что, конечно, тормозит работу».

В 1933 году авиационная школа в Липецке была закрыта и немецкие военные специалисты вернулись на родину. Формальной причиной закрытия школы немцы называли необходимость экономии средств. Действительно, её содержание обходилось Рейхсверу недешево: ежегодные расходы на жилищное строительство, транспортировку самолетов и оборудования, приобретение горючего, оплату советскому персоналу и прочие подобные расходы составляли около 2 млн. марок в год.

Однако истинная причина состояла в другом. Пользуясь беспечностью Запада, с начала 1930-х годов Германия все более активно развивала вооруженные силы внутри страны и, в результате, уже не было большой необходимости в содержании объектов Рейхсвера за рубежом. В летных школах Германии к этому времени готовилось от 300 до 500 летчиков ежегодно - больше, чем за все время существования «русской» авиашколы в Липецке. Испытание военной авиатехники все более открыто осуществлялось внутри страны.

16 августа 1933 году на прощальном вечере в связи с закрытием авиашколы её новый руководитель Готлиб Мюллер (Gotlieb Müller, 1895–1945) выступил с речью. О сказал: «Следует выразить нашу благодарность стране, гостеприимством которой мы пользовались в течение восьми лет. В то время, когда все государства враждебно относились к Германии, СССР дал нам возможность возобновить здесь нашу летную деятельность. С готовностью всегда оказывать помощь, Красная Армия и, в особенности, Воздушный Флот, покровительствовали нашей работе».

Сразу же после отъезда немцев, на основе немецкой авиашколы была создана Высшая военно-техническая школа ВВС Красной Армии, позднее преобразованная в летный центр по испытаниям боевых самолетов.

Существование липецкой авиационной школы в определенной степени было полезно обеим сторонам, особенно в начальный период её деятельности. Германия смогла подготовить там около двухсот военных летчиков, некоторые из которых заняли потом важные посты в Люфтваффе. Так, бывший помощник начальника липецкой авиашколы Костнер (Kostner) в 1930-е годы стал начальником трех строевых и одного опытного отряда ВВС, выпускник Липецка Хайнц Ульбрихт (Heinz Ulbricht) работал начальником испытательного авиаотряда в Брауншвейге, а летчик-инструктор Иоганнесон (Johanneson) получил пост советника по вопросам авиации в Берлине. Среди выпускников школы - будущие асы и высокопоставленные офицеры времен Второй мировой войны Ганс Ешонек (Hans Jeschonnek , 1899–1943), Ганс Шпайдель (Hans Speidel , 1897–1984), Курт Штудент (Kurt Arthur Benno Student , 1890–1978), шеф-пилот фирмы «Хейнкель» Герхардт Ничке (Gerhard Nitschke). В Липецке провели испытания новых боевых самолетов и систем вооружения, благодаря чему у Германии имелась возможность развивать в условиях строгих ограничений на военную авиацию свой военно-технический потенциал.

Советская сторона получила уникальную возможность знакомиться с новинками немецкого авиастроения на своей территории и изучать германский опыт боевого применения авиации. Одним из итогов этого явилось появление в 1934 году первого в СССР наставления по технике бомбометания.

И все же не стоит преувеличивать роль липецкого центра в развитии военной авиации Германии и СССР. Основные военные программы обеих стран развивались независимо друг от друга. К 1932 году Германия сумела подготовить в нелегальных военных авиашколах в Брауншвейге и Рехлине около двух тысяч будущих пилотов люфтваффе. Основные самолеты германских ВВС были созданы в Германии уже после закрытия «липецкой станции».

Новости партнёров

:
Координаты:

Ли́пецкий а́виаце́нтр (официальное название - 4-й Центр боевого применения и переучивания лётного состава ) - структурное подразделение ВВС России , осуществляющее переучивание лётного и инженерно-технического состава строевых частей, а также разработку и внедрение методик боевого применения авиационных комплексов.

Начальник Липецкого авиацентра - генерал-майор Александр Харчевский (до сентября 2012 года).

Расположен на аэродроме «Липецк-2» в 8 километрах западнее центра Липецка , недалеко от городских районов Венера и Шахта № 10 . На хранении находится большое количество списаной техники, предназначенной для утилизации: Су-24, Су-27 МиГ-23, МиГ-27, МиГ-29, МиГ-31

Помимо действующей бетонной ВПП 15/33, на аэродроме имеется старая бетонная ВПП 10/28 размерами 2500×40 м, она используется как места стоянок и рулёжная дорожка .

История

История Липецкого авиацентра началась в годы Первой мировой войны . Ещё в 1916 году здесь появились первые мастерские по сбору французских самолётов типа «Люран». В октябре 1918 года , по приказу Главвоздухфлота, в Липецке начала формироваться эскадра тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец ». Эскадра базировалась на аэродроме , находившемся в то время на бывшей окраине города недалеко от железнодорожного вокзала (см.: Улица Терешковой (Липецк)). Бомбардировщики «Илья Муромец» и сопровождавшие их лёгкие аэропланы «Лебедь» активно участвовали в боевых действиях в период гражданской войны .

Немцы в очень короткий срок реконструировали производственные помещения, возвели два небольших ангара, ремонтную мастерскую, и уже 15 июля 1925 года совместная лётно-тактическая школа была открыта. Первоначально материальной базой служили 50 истребителей «Фоккер Д-XIII», закупленных «Вогру» на средства «Рурского фонда» в Нидерландах в 1923-1925 годах. 28 июня 1925 года самолёты прибыли из Штеттина в Ленинград на пароходе «Эдмунд Гуго Стиннес». Также были закуплены транспортные самолёты и бомбардировщики. Обучение лётного состава проходило в течение 5-6 месяцев. Руководил школой майор В. Штар, также предусматривалась должность советского заместителя, представителя РККА.

Летом, в лётный период, наземный персонал насчитывал свыше 200 человек (с немецкой стороны - около 140 человек), зимой цифра уменьшалась (с немецкой стороны - около 40 человек). В 1932 году общая численность личного состава центра достигала 303 человека: 43 немецких и 26 советских курсантов, 234 человека рабочих, служащих и технических специалистов. Руководство рейхсвера строго контролировало все детали деятельности совместных структур на территории СССР, особое внимание уделось секретности. Немецкие лётчики носили советскую форму без знаков различия.

При школе проводилась исследовательская работа, для которой материальная часть немецким Генштабом тайно приобреталась за границей. В практический курс подготовки лётчиков входило отрабатывание ведения воздушного боя , бомбометание из различных положений, изучение вооружения и оборудования для самолётов - пулемётов, пушек, оптических приборов (прицелы для бомбометания и зеркальные прицелы для истребителей) и т. д.

Всего за восемь лет существования авиашколы в Липецке в ней было обучено или переподготовлено 120 летчиков-истребителей (30 из них являлись участниками первой мировой войны, 20 - бывшими летчиками гражданской авиации) для Германии. Точное число советских авиационных специалистов, прошедших обучение под руководством немецких инструкторов, установить не удалось.

В начале 1930-х годов, ещё до прихода к власти в Германии Гитлера , немецкое участие в проекте стало заметно сокращаться. Уже на переговорах в ноябре 1931 года немецкая сторона уклонилась от обсуждения возможности превращения авиашколы в Липецке в крупный совместный научно-исследовательский центр. Происходило это по причине сближения СССР с другими западноевропейскими странами, в частности с Францией . Рапалльский договор , подписанный между РСФСР и Веймарской республикой в 1922 году, стал терять свою актуальность. 15 сентября 1933 года липецкий проект был закрыт, постройки, возведённые германскими специалистами, и значительная часть оборудования были переданы советской стороне.

Высшая лётно-тактическая школа ВВС

Герб Липецкого авиацентра

4-й центр боевого применения ВВС был сформирован в Тамбове 19 апреля 1953 года . В 1954 году был переведён в Воронеж , а в 1960 году - в Липецк, после чего был преобразован в 4-й центр боевого применения и переучивания лётного состава ВВС .

В учебном отделе центра в советский период прошли подготовку более 45 тысяч офицеров различных специальностей. В Липецком авиацентре на новые типы самолётов переучивались также 11 советских лётчиков-космонавтов. Как символ славной авиационной истории Липецка, в августе 1969 года на площади Авиаторов установили памятник - устремлённый ввысь истребитель МиГ-19 .

Фронтовые бомбардировщики Су-24 и Су-34 Липецкого ЦБП и ПЛС приняли участие в параде на Красной площади 9 мая 2008 года . Су-34 управлял лично начальник авиацентра генерал-майор А. Н. Харчевский.

19 июня 2008 года исполнилось 55 лет со дня основания Липецкого авиацентра.

В 2011 году военная прокуратура Западного военного округа возбудила уголовное дело по факту вымогательства денег у летчиков Липецкого авиацентра. По сведениям «Интерфакса», основанием для этого стала информация, изложенная в интернет-обращении старшего лейтенанта Игоря Сулима, которая нашла своё подтверждение в ходе проверки. Фигурантами дела, возбужденного по 286-й статье УК РФ («превышение должностных полномочий») стали командир воинской части, полковник Эдуард Ковальский и его заместитель по воспитательной работе, полковник Сергей Сидоренко

Ли́пецкий а́виаце́нтр (просторечное название) - структурное формирование ВВС России , осуществляющее переучивание лётного и инженерно-технического состава строевых частей , а также разработку и внедрение методик боевого применения авиационных комплексов .

Начальник Липецкого авиационного центра - генерал-майор Юрий Александрович Сушков.

4 ЦБП и ПЛС ВВС расположен на аэродроме «Липецк-2» в 8 километрах западнее центра Липецка , недалеко от городских районов Венера и Шахта № 10 . На хранении находится большое количество списанной авиатехники, предназначенной для утилизации: Су-24 , Су-27 , Су-34 , Су-30 , МиГ-23 , МиГ-27 , МиГ-29 , МиГ-31

Помимо действующей бетонной взлётно-посадочной полосы (ВПП) 15/33, на аэродроме имеется старая бетонная ВПП 10/28 размерами 2 500×40 метров, она используется как места стоянок и рулёжная дорожка .

История

История Липецкого авиацентра началась в годы Первой мировой войны . Ещё в 1916 году здесь появились первые мастерские по сбору французских самолётов типа «Люран ». В октябре 1918 года , по приказу Главвоздухфлота , в Липецке начала формироваться эскадра тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец ». Эскадра базировалась на аэродроме, находившемся в то время на бывшей окраине города недалеко от железнодорожного вокзала (см.: Улица Терешковой (Липецк)). Бомбардировщики «Илья Муромец» и сопровождавшие их лёгкие аэропланы «Лебедь » активно участвовали в боевых действиях в период гражданской войны .

Немцы в очень короткий срок реконструировали производственные помещения, возвели два небольших ангара , ремонтную мастерскую, и уже 15 июля 1925 года совместная лётно-тактическая школа была открыта. Первоначально материальной базой служили 50 истребителей «Фоккер Д-XIII », закупленных «Вогру » на средства «Рурского фонда » в Нидерландах в 1923-1925 годах. 28 июня 1925 года самолёты прибыли из Штеттина в Ленинград на пароходе «Эдмунд Гуго Стиннес ». Также были закуплены транспортные самолёты и бомбардировщики. Обучение лётного состава проходило в течение 5-6 месяцев. Руководил школой майор В. Штар, также предусматривалась должность советского заместителя, представителя РККА.

Летом, в лётный период, наземный персонал насчитывал свыше 200 человек (с немецкой стороны - около 140 человек), зимой цифра уменьшалась (с немецкой стороны - около 40 человек). В 1932 году общая численность личного состава центра достигала 303 человека: 43 немецких и 26 советских курсантов , 234 человека рабочих, служащих и технических специалистов. Руководство рейхсвера строго контролировало все детали деятельности совместных структур на территории СССР, особое внимание уделось секретности. Немецкие лётчики носили советскую форму без знаков различия .

При школе проводилась исследовательская работа, для которой материальная часть немецким Генштабом тайно приобреталась за границей. В практический курс подготовки лётчиков входило отрабатывание ведения воздушного боя , бомбометание из различных положений, изучение вооружения и оборудования для самолётов - пулемётов, пушек, оптических приборов (прицелы для бомбометания и зеркальные прицелы для истребителей) и т. д.

Всего за восемь лет существования авиашколы в Липецке в ней было обучено или переподготовлено 120 лётчиков-истребителей (30 из них являлись участниками первой мировой войны, 20 - бывшими лётчиками гражданской авиации) для Германии. Точное число советских авиационных специалистов, прошедших обучение под руководством немецких инструкторов, установить не удалось.

В начале 1930-х годов, ещё до прихода к власти в Германии Гитлера , немецкое участие в проекте стало заметно сокращаться. Уже на переговорах в ноябре 1931 года немецкая сторона уклонилась от обсуждения возможности превращения авиашколы в Липецке в крупный совместный научно-исследовательский центр. Происходило это по причине сближения СССР с другими западноевропейскими странами, в частности с Францией . Рапалльский договор , подписанный между РСФСР и Веймарской республикой в 1922 году, стал терять свою актуальность. 15 сентября 1933 года липецкий проект был закрыт, постройки, возведённые германскими специалистами, и значительная часть оборудования были переданы советской стороне.

Высшая лётно-тактическая школа ВВС

4-й центр боевого применения ВВС был сформирован в Тамбове 19 апреля 1953 года . В 1954 году был переведён в Воронеж , а в 1960 году - в Липецк, после чего был преобразован в 4-й центр боевого применения и переучивания лётного состава ВВС .

В учебном отделе центра в советский период прошли подготовку более 45 тысяч офицеров различных специальностей . В Липецком авиацентре на новые типы самолётов переучивались также 11 советских лётчиков-космонавтов . Как символ славной авиационной истории Липецка, в августе 1969 года на площади Авиаторов установили памятник - устремлённый ввысь истребитель МиГ-19 .

В 2013 году лётным составом авиацентра началось освоение сверхманевренных многофункциональных истребителей Су-30СМ ; в 2014 году началось освоение истребителя Су-35С .

В 2014 году аэродром авиацентра использовался как базовый аэродром на время проведения соревнований лётных экипажей ВВС и авиации ВМФ "Авиадартс ".

В августе 2015 года начальник авиацентра генерал-майор Александр Харчевский ушёл в отставку; его место занял Герой России генерал-майор Сергей Кобылаш .

Структура

• 968-й исследовательско-инструкторский смешанный авиаполк (968 иисап) - Липецк - МиГ-29 , Су-24 , Су-25 , Су-27 , Су-30 , Су-34 , Як-130
• 4020-я база резерва самолётов (4020 БРС) - Липецк

В 2007 году в центр поступили новейший истребитель-бомбардировщик Су-34 и модернизированные фронтовые бомбардировщики Су-24М2. В 2010 году в состав Липецкого авиацентра вошёл 344 Центр подготовки и переучивания лётного состава армейской авиации в городе Торжок Тверской области .

Музей авиацентра

В авиацентре есть свой музей, который действует с 1980 года . Находящаяся там выставка подробно отражает основные этапы авиационной истории города от первой эскадры самолётов «Илья Муромец» и до сегодняшних дней. Экспозиция музея включает образцы авиационного вооружения и оборудования, спецобмундирования, макеты самолётов и вертолётов, а также памятные подарки авиацентру.

Школа на улице Игнатьева

После войны авиацентру передали четыре дома на улице Игнатьева - № 31, № 36, № 38 и № 40, в которых ранее размещалась немецкая школа. В 2008 году здания, имевшие охранный статус, снесли (см.: Улица Игнатьева (Липецк)).

Начальники

Начальники 4-го Центра боевого применения и переучивания летного состава ВВС им. В. П. Чкалова

Напишите отзыв о статье "Липецкий авиацентр"

Примечания

Ссылки

• // Липецкая газета

Отрывок, характеризующий Липецкий авиацентр

Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.

Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.