Протоиерей Николай Баринов Митрополит Стефан (Яворский) и книга «Камень веры. Камень веры Предисловие к современному изданию

Ка́мень ве́ры (полное название: «Камень веры: православным церкве святые сыном на утверждение и духовное созидание. Претыкающымся же о камень претыкания соблазна на востание и исправление ») - полемическое произведение митрополита Стефана Яворского , направленное против протестантской проповеди в России .

Камень веры.
Камєнь вѣры: православнымъ цєрквы святыѧ сыномъ на утвєрждєнїє и духовноє созиданїє. Прєтыкающымсѧ жє ω камєнь прєтыканїѧ соблазна. На востанїє и исправленїє

Жанр	Богословие
Автор	Стефан Яворский
Язык оригинала	церковнославянский
Дата написания	1718 год

Книга в первую очередь рассчитана на православных, склоняющихся к протестантству . Митрополит Стефан рассматривает догматы, оспариваемые в то время протестантами .

История создания

Поводом для написания книги, как сказано в её предисловии, стало дело против ересеучителя Димитрия Евдокимова в 1713 году. Димитрий родился и был воспитан в Православии, но в зрелом возрасте перенял протестантские воззрения у одного кальвиниста, он оставил поклонения иконам , Кресту и святым мощам ; Евдокимов распространял своё учение и собрал вокруг себя людей, разделяющих его неправославные взгляды. Один из последователей Евдокимова цирюльник Фома Иванов дошел до такой дерзости, что публично произносил в Чудове монастыре хулу на святого Алексия-митрополита и разрубил ножом его икону. . В 1713 году был собран собор, на котором судили отступников и их предали анафеме . Фома Иванов принес покаяние за свой поступок, но его всё равно судили после этого гражданским судом и предали смертной казни. Остальных последователей, поскольку они не изменили своих воззрений, оставили под церковным запрещением. Вскоре Евдокимов овдовел и решил жениться вторично; он принес покаяние и был принят обратно в церковное общение, где заключил свой брак с новой супругою.

Митрополит Стефан работал над составлением своего знаменитого «Камня веры», который должен был служить, по его мысли, главным орудием православной полемики против протестантизма. Сам Стефан только в 1717 году после многих исправлений решил приступить к печатанию «Камня веры». В своём письме к архиепископу Черниговскому Антонию (Стаховскому) митрополит Стефан просил последнего, «аще где либо [в книге] жестокая досада на противников обретается, оную надобе удалити или умягчити» .

главы книги:

о святых иконах
о Знамении Честного Креста
о Святых Мощах
о Святейшей Евхаристии
о призывании святых
о входе святых душ, вышедших из тела, в небесные обители и причастии небесной славы прежде второго пришествия Христа
о благотворении преставившимся, то есть о молитвах, милостынях, постах и особенно бескровных жертвах, приносящихся за умерших
о преданиях
о Святейшей Литургии
о Святых Постах
о добрых делах, способствующих вечному спасению
о наказании еретиков

Стефан защищает иконы на том основании, что они святы не вещественно, а образно. В отличие от идолов иконы не являются телом Бога. Они служат нам напоминанием о библейских событиях. Впрочем, Стефан признает, что крайними иконоборцами являются лишь кальвинисты . Лютеране «приемлют некоторые иконы» (Распятие, Тайная Вечеря), но не поклоняются им. Вместе с тем Стефан замечает, что не всякий образ Бога достоин поклонения. Так на Шестом Вселенском соборе было запрещено изображать Христа в виде агнца. При этом Стефан полагает, что поклонение иудеев Медному змею (от Моисея до Езекии) было благочестивым.

Стефан отвергает протестантскую экклезиологию, доказывая, что церковь не могла превратиться в Вавилонскую блудницу , несмотря на то что Древний Израиль многократно отходил от Бога. Для описания богослужения Стефан использует слово «латрия», а характерную практику поминовения усопших он именует «агиомнисией».

Оспаривая протестантские мнения, Стефан обильно черпает доводы из католической системы, хотя и отвергает некоторые католические догматы (например, чистилище). Католические элемент вошёл в статьи об оправдании, о благих делах («для спасения требуются добрые дела так же, как и добрая вера»), о сверхдолжных заслугах , об евхаристии как жертве, о наказании еретиков. Протоиерей Иоанн Морев провёл анализ книги «Камень веры» и обратил внимание на то, что Стефан просто переводил, переписывая, или пересказывал целые огромные куски текстов у латинских западных авторов: Беллярмина и Бекана . Среди таковых заимствований у вышеназванных авторов был текст апологетики инквизиции.

Судьба книги

Книга вызвала сильное неудовольствие ориентирующихся на немецких протестантов придворных кругов. Издание книги многих задевало, в том числе и Феофана Прокоповича , которого многие обвиняли в симпатиях к протестантизму и даже в ереси. Немецкие протестанты восприняли издание книги «Камень веры» как вызов, который требовал немедленного ответа. Информация о книге уже в мае 1729 года появилась в Лейпцигских учёных актах, а вслед за тем в том же году был издан полемический трактат йенского богослова Иоганна Франца Буддея «Апологетическое письмо в защиту лютеранской церкви». Сильнее всего противников книги задело то, что она повторяет католические взгляды на инквизицию и оправдывает смертную казнь еретиков . Любимец Петра Великого Михаил Ширяев написал в защиту «Камня веры» одно из своих стихотворений .

В это время в России анонимно вышел злостный памфлет, впоследствии ставший известным под названием «Молоток на камень веры», автор которого намеренно создавал оскорбительный карикатурный пасквиль с элементами политического доноса в адрес своего оппонента. Митрополит Стефан Яворский представлен как тайный католический агент, действующий в интересах папы, сознательно противящийся церковной политике Петра I и вынашивающий честолюбивые планы восстановления патриаршества. Местоблюститель обвиняется во всевозможных грехах: в неповиновении царю и саботаже его поручений, страсти к стяжанию и роскоши, в симонии , сочувствии политическим заговорам Мазепы и царевича Алексея против царя. Поступки же нравственные и осуждению не подлежащие, представляются как проявление иезуитской хитрости. Автор с откровенным презрением относится к русскому народу, православному духовенству и монашеству . В целом сочинение не отличается богословской глубиной, нападки на митрополита Стефана занимают больше места, чем критика его богословских взглядов. В конце своего сочинения автор «Молотка…» выражает уверенность, что царствующая императрица Анна Иоанновна , «подобная во всем Петру, истинная петрова наследница», не потерпит торжества противников царя Петра I, и книга «Камень веры» будет запрещена. Надежды автора «Молотка…» оправдались. Высочайшим указом от 19 августа 1732 года книга «Камень веры» была запрещена .

Вопрос об авторстве до сих пор остаётся однозначно нерешённым. Автор пасквиля - человек, безусловно, информированный о многих обстоятельствах личной жизни митрополита Стефана, в том числе в Киеве, его взаимоотношениях с высшим духовенством и священством Рязанской епархии. Он также хорошо осведомлен о взаимоотношениях Местоблюстителя с императором, понимает обстоятельства дворцовых интриг при смене власти. Почти нет никакого сомнения, что это не иностранец, и не простой пастор, живший в России, а человек, вхожий в высшие круги управления Церкви или государства . Современные исследователи сходятся в том, что её публикация была выгодна именно Феофану; более того там содержится лестный отзыв о нём. Современный исследователь Антон Григорьев называет наиболее вероятным кандидатом на авторство Антиоха Кантемира .

В 1730 году был лишён сана и заточен в Кириллов монастырь архиепископ Киевский Варлаам (Вонатович) за то, что не отслужил вовремя молебна на восшествие императрицы на престол; но больше всего он провинился в том, что плохо удерживал свое духовенство от толков об еретичестве Феофана и дозволил у себя в Киеве новое издание «Камня веры» .

В 1735 году был арестован и Феофилакт, за которым числилась важная вина, издание «Камня веры» и который, кроме того, по своей чистосердечной откровенности и доверчивости к окружающим, не раз дозволял себе лишние речи и о патриаршестве, и о Феофане, и о немцах, и о том, что императрица Анна села на престол, обойдя цесаревну .

В царствование Елизаветы Петровны книга вновь была напечатана в 1749 году. Затем её издавали несколько раз в уже в XIX веке : в 1836 и 1843 годах.

Примечания

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

"Камень веры, православным церкве святыя сыном - на утверждение и духовное созидание, премыкающимся же о камень претыкание и соблазна - на востание и исправление" , обширное сочинение митрополита Стефана (Яворского) (+ 1722) против лютеран .

Книга имеет в виду специально православных, склоняющихся к протестантству , и обнимает все догматы, оспариваемые протестантами. Каждый догмат излагается, затем доказывается, и, наконец, опровергаются возражения на него. Доказательства автор берет из Св. Писания , соборных правил, св. отцов. Оспаривая протестантские мнения, автор обильно черпает доводы из католической системы. Католический элемент вошел в статьи об оправдании, о благих делах, о заслугах сверх требуемых, о наказании еретиков. Мнения, изложенные в статье о наказании еретиков, митрополит Стефан проводил и в жизни, напр. к раскольникам он относился по-инквизиторски.

Работа над книгой была начата в году, во время процесса по делу Тверитинова и других, увлекшихся лютеранством, и является также скрытой полемикой с царем Петром I , благоволившим к протестантам. Окончена книга в г., но при жизни Петра книга не могла быть отпечатана и была издана только при Петре II в г., с разрешения Верховного тайного совета, по засвидетельствованию Феофилакта (Лопатинского) и под его наблюдением.

Протестанты тотчас же по выходе книги начали полемику против нее (рецензия в Лейпцигских ученых актах 1729 г., книга Буддея 1729 г., диссертация Мосгейма 1731 г. и т. д.). Ее взяли под свою защиту католики: доминиканец Рибейра написал опровержение на книгу Буддея. В России вышел злостный памфлет на "Камень веры", "Молоток на камень веры", с выходками против митр. Стефана.

"Первая из них, - говорит Ю. Самарин , - заимствована у католиков, вторая - у протестантов. Первая была односторонним противодействием влиянию реформации; вторая таким же односторонним противодействием иезуитской школе. Церковь терпит ту и другую, признавая в них эту отрицательную сторону. Но ни той, ни другой церковь не возвела на степень своей системы, и ни той, ни другой не осудила; следовательно, лежащее в основании обеих понятие о церковной системе церковь исключила из своей сферы, признала себе чуждым. Мы вправе сказать, что православная церковь не имеет системы и не должна иметь ее".

Литература

Баринов Николай, протиерей, Митрополит Стефан (Яворский) и книга «Камень веры» // Сайт священника Николая Баринова

Использованные материалы

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Стефан Яворский

В эпоху больших перемен в жизни России и Православной Церкви во время царствования императора Петра I произошло и значительное событие в православном богословии, а именно: написание Местоблюстителем Патриаршего престола Рязанским митрополитом своего главного богословского сочинения – книги «Камень веры». Книга направлена против всех еретиков, но в основном против кальвинистов и протестантов. В ней можно найти много великолепных аргументов в защиту Православия на основании и Священного Писания , и Вселенских Соборов, и святых отцов и учителей Церкви, и философских логических доводов. Здесь проявляются необычайно глубокие богословские познания митрополита Стефана (Яворского) во всех этих источниках. Чтобы лучше понять историю этой книги, необходимо сказать несколько слов о самом ее авторе.

Митрополит Стефан (Яворский; 1658–1722), безусловно, является одной из самых ярких личностей Петровских времен. С детства, имея большую склонность к наукам, он получил обширное образование и преподавал в Киевской академии. В 1700 году Киевский митрополит Варлаам (Ясинский) отправил его в Москву для посвящения себе в викарии. Но здесь его ждал неожиданный поворот событий. В Москве на похоронах боярина Шеина Стефан произнес речь, поразившую царя Петра I, который предложил ему Рязанскую кафедру . Так неожиданно он стал митрополитом Рязанским и, после смерти Патриарха Адриана, Местоблюстителем Патриаршего престола.

«Причина назначения малороссиянина Яворского... очевидно, заключалась в учености Яворского. Последний приехал в Москву в начале 1700 года в сане игумена Никольского пустынного монастыря; Киевский митрополит Варлаам Ясинский прислал его... к патриарху Адриану, прося посвятить... на вновь учрежденную епархию Переяславскую (Переяславля Южного). Но Петр нашел в Стефане человека, какой ему был нужен в Великой России, и потому он велел патриарху поставить его в архиереи на одну из ближайших к Москве епархий. В марте же очистилось место митрополита Рязанского, и Адриан объявил Яворскому, чтоб готовился к посвящению». Но тот отказался. «Патриарх рассердился, не велел пускать Стефана из монастыря и дал знать царю. Тот велел спросить у Стефана, что за причина такого поступка? Стефан написал: «Вины, для которых я ушел от посвящения: 1) писал ко мне преосвященный митрополит Киевский, чтоб я возвращался в Киев и его во время старости не оставлял при его немощах и недугах; 2) епархия Рязанская, на которую меня хотели посвятить, имеет еще в живых своего архиерея, а правила св. отец не повелевают живу сущу архиерею, иному касатися епархии – духовное прелюбодеяние! 3) изощренный завистию язык многие досады и поклепы на меня говорил: иные рекли, будто я купил себе архиерейство за 3000 червонных золотых; иные именовали меня еретиком, ляшенком, обливаником; 4) не дано мне сроку, чтоб я мог приготовиться на такую высокую архиерейства степень очищением совести своея, чтением книг богодухновенных». Это любопытное объяснение показывает, как смотрели в Москве на ученых малороссийских монахов, поставляемых на великороссийские епархии: некоторые (вероятно, те, которые сами хотели быть архиереями) не щадили для них названий еретика, ляшенка (полячишка). Но... Стефан был поставлен митрополитом на Рязань и в том же году, как мы видели, был переведен в Москву» .

Митрополит Стефан, полагавший многие труды на благоустроение Церкви, дружил со святителем Димитрием Ростовским (1651–1709). Это были люди одного духа. Святитель Димитрий благоговейно обращался к нему в письмах: «Великий Господин и отец мой благодетельный!», «Милостивый мой о Святом Дусе отче и благодетелю!» У них даже был уговор, что когда один из них умрет, то другой приедет его отпевать. Так и случилось. Святителя Димитрия Ростовского отпевал митрополит Стефан (Яворский).

Он составил «Надгробную» на святителя Димитрия. Вот небольшой отрывок из нее:

Вси вы, Ростова града людие, рыдайте,

Пастыря умершего слезно поминайте,

Димитрия владыку и преосвященна,

Митрополита тиха и смиренна,

Его же митрополит со псалмопением,

Стефан Рязанский со благоговением,

И со священным собором погребе всечестно,

И со множеством народа яко всем известно...

Сначала отношения между Петром I и митрополитом Стефаном были очень хорошими. Но затем царь понял, что ученость не препятствует, а наоборот, помогает последнему отстаивать канонические устои Церкви, которые иногда шли вразрез с личными представлениями Петра. Отношения начали портиться. 17 мая 1712 года митрополит Стефан произнес проповедь , которая «не могла, конечно, понравиться Петру. В ней Стефан критиковал, прежде всего, создание института так называемых фискалов, которые были контролерами со стороны светской власти по делам духовного суда. Это было первым актом серьезного и открытого сопротивления правительству, совершенным публично, перед лицом собравшегося в церкви народа. Стефан позволил себе также крайне резкие замечания относительно внутреннего состояния государства, которое «в кровавых бурях волнуется» .

Окончательно испортились отношения после дела о еретике Дмитрии Тверитинове. В действиях Патриаршего Местоблюстителя царь видел превышение власти. «Стефан... был вызван в Петербург, и здесь дело о Тверитинове рассматривалось в Сенате. По свидетельству одного современного известия, в первое заседание «начали говорить немирно и нечинно, но рвением и укоризнами митрополита всячески поносили с великим и бесчинным криком». Вот воспоминания самого митрополита Стефана: «...а ныне, мая в 14 день, по прежнему указу пришел я в судебную избу для слушания и решения того же дела, и меня превосходительные господа сенаторы с великим моим стыдом и жалем изгнали вон, и я, плачущ исходя из палаты судебной, говорил: бойтеся Бога, для чего не по правде судите?» .

«В Петербурге Яворский должен был встретиться с человеком, против которого незадолго перед тем действовал как против еретика, встретить товарищем по архиерейству и в приближении у царя» – с архиепископом Новгородским Феофаном (Прокоповичем) (1681–1736). Царь – «Преобразователь нашел наконец между духовными человека с обширною ученостью, с блестящими дарованиями и вполне сочувствующего преобразованию, и понятно, что, чем сильнее становились столкновения царя с Яворским, тем более сближался он с Прокоповичем» .

«Ни Петр не чувствовал к Стефану большого расположения, ни Стефан к Петру, но Петр считал Стефана честным и полезным человеком, а потому и удерживал его, вопреки давнему желанию Рязанского архиерея удалиться от дел и уехать на родину в Малороссию» . И действительно, митрополит «Стефан не был ни гордецом, ни карьеристом, ни «князем Церкви» .

Но, тем не менее, постоянные доносы и разбирательства следовали одно за другим. Они подтачивали здоровье митрополита Стефана. Когда под давлением Петра было упразднено патриаршество, он был практически устранен от дел и являлся только номинальным Президентом Синода. «Стефан с этого момента переключил свою полемическую энергию в написание своего объемистого сочинения «Камень веры», подарившего Русской Церкви полемический аппарат для опровержения протестантства. Конечно, Стефану вовремя было сказано, что такое сочинение, вредное для государства, нуждавшегося в привлечении иностранцев, не будет напечатано. При жизни своей Стефан и не увидел его в печати. Полтора десятка лет «Камень веры» пролежал в рукописи на попечении иерархов-консерваторов. Стефан из чужака постепенно превратился в столпа старомосковской ортодоксии» .

Митрополит Стефан писал свою книгу в основном против протестантских заблуждений, поэтому вопросов опровержения католических ересей он касается только вскользь. Хотя он широко пользовался в своих трудах западными источниками Беллярмина и Бекана, но, как писал об этом А. Архангельский в своей работе «Духовное образование и духовная литература в России при Петре Великом» (Казань, 1883): «несмотря на такую сильную зависимость «Камня веры» от сочинения Беллярмина, он вполне может быть назван камнем православной веры: католические идеи, которым, кажется, легко было проникнуть в произведение м. Стефана, не проникли в него» . В тех случаях, когда он выбирал материал из произведений этих католических авторов, он удалял явные католические тенденции . Конечно, как и в Петровское время, так и в дальнейшем, в том числе и сейчас также существовало и существует и противоположное богословское направление, тяготеющее к протестантизму. Поэтому существовали и существуют и противоположные высказывания, обвиняющие митрополита Стефана в склонности к католицизму. Но, несмотря на различные оценки, в России даже противники признавали, что его личность почиталась весьма высоко: по обширной учености, силе красноречия, твердости и искусству в поражении врагов, а также по ревности о славе Божией и о благе Православной Церкви, он сравнивался с Василием Великим и Иоанном Златоустым .

«При преемниках Петра направление Яворского восторжествовало, что, как известно, стоило больших тревог и неприятностей Феофану (Прокоповичу – авт.). Самым сильным и опасным для него противником по учености оставался теперь (архиепископ Тверской – авт.) Феофилакт (Лопатинский; ок. 1680–1741), великий почитатель Стефана, называвший последнего батюшкой. После неудачного доноса на Феофана в 1718 г. он замолчал и не высказывался против не сочувствующего ему богослова, по крайней мере открыто, до 1728 г.; в этом году, пользуясь переменой обстоятельств, он снова выступил открытым сторонником Стефана и противником Феофана, издав «Камень веры» . Печать тиража продолжалась и в 1729-ом году в Москве. «Камень веры» в нашем отечестве имел огромный успех: первое его издание разошлось весьма быстро и вскоре потребовалось другое .

Архиепископ Феофан, конечно, был очень недоволен, и теперь он открыто показал свои протестантские воззрения. Вот что он писал о митрополите Стефане и книге «Камень веры»: «В самом деле, он столько собрал побасенок о видениях, об одержимых духами, о чудесах, происшедших от Креста, икон, мощей, что в умных людях вызывает смех, а в неразумных удивление. Нельзя не удивляться, как смиренный Феофилакт, архиепископ Тверской и Кашинский, одобрил эту книгу своей цензурой. Изрыгая в угоду католикам свои гнуснейшие ругательства на протестантов, автор, однако умалчивает о спорных предметах между римской и русской , например: о папе, о чистилище и о прочем» . Как не вспомнить здесь слова апостола Павла: «называя себя мудрыми, обезумели» ()? Судя по всему, архиепископ Феофан не читал полностью эту книгу, потому что в ней как раз есть опровержение на учение католиков о чистилище и на некоторые другие их лжеучения. Например, в вопросе о том, кому принадлежит право созывать Соборы, митрополит Стефан Яворский приписывает это право светской власти – императору, а католики – папе . (Но и в склонности к цезарепапизму митрополита Стефана обвинить нельзя, поскольку из «Камня веры» последующей цензурой были изъяты главы, где он доказывает, что царская власть не имеет права вмешиваться в дела Церкви.) Поэтому обвинения архиепископа Феофана – это обыкновенная клевета.

Протоиерей Г. Флоровский писал в книге «Путях русского богословия»: «Не будь в феофановых трактатах имени русского епископа, их автора всего естественнее было бы угадывать в среде профессоров какого-нибудь протестантского богословского факультета. Все здесь пронизано западным духом, воздухом Реформации» .

Поэтому, конечно, практически все епископы были в оппозиции к богословским взглядам архиепископа Феофана (Прокоповича). «Вскоре тем же способом против Феофановского направления высказался и Киев с своей академией; там тоже вышло издание «Камня веры» с благословения архиепископа Варлаама (Вонатовича)» в 1730-ом году. И, в третий раз, в 1749-ом году книга была издана снова в Москве.

«Камень веры» для противников Феофана был чем-то вроде знамени, около которого и сосредоточилась борьба богословских направлений. На него же («Камень веры» – авт.) обратили внимание и заграничные богословы, рассчитывавшие на привлечение России к своим вероисповеданиям. Воспользовавшись ослаблением значения Феофана при Петре И, католичество немедленно открыло в России пропаганду из Польши. Парижская Сорбонна со своей стороны прислала в Россию ловкого агента, аббата Жюбе, чтобы завязать с русским духовенством сношения о соединении Церквей. К тому же делу пристал живший в России при испанском посольстве доминиканец Рибейра, имевший много знакомств между противниками Феофана... При таких обстоятельствах как только «Камень веры» был издан, так протестантские богословы принялись его разбивать, а католические, напротив, защищать. В 1729 г. в Иене явилось с опровержением его «Письмо» Буддея, а Рибейра напечатал на это письмо «Ответ» в защиту Яворского» . «Буддей... восхвалил новгородского архиепископа Феофана Прокоповича и порицал Феофилакта Лопатинского. Феофилакт изъявил подозрение, что Буддей выставлен как псевдоним, а настоящий автор опровержения на «Камень веры» – не кто иной, как сам Феофан Прокопович, а последнего давно уже обвиняли в расположении к протестантству» .

Письмо Буддея мы не представляет собою серьезного полемического сочинения против «Камня веры». Из обширного полемического материала, находящегося в последнем, Буддей касается только некоторых пунктов и дает на них ответы, слабые, находящие для себя опровержение в самом «Камне веры» .

«Издатель «Камня» Феофилакт и сам написал на Буддея «Апокрисис». Но с воцарением Анны Иоанновны обстоятельства совершенно изменились. Рибейра и Жюбе исчезли из России за границу» . «Тогда как Феофилакту не дозволили писать сочинение в защиту Яворского, книга Рибейры была переведена на русский язык двумя духовными лицами, архимандритами и членами Синода: Евфимием Колетти и Платоном Малиновским... Феофан, и прежде расположенный к протестантству, увидел, что открыто стать на протестантскую сторону теперь будет выгодно, потому что, с могуществом любимца императрицы Анны, Бирона, немцы-лютеране подняли голову и получили первенствующее значение в России. Феофан притянул в тайную канцелярию переводчиков книги Рибейры и написал кабинетным министрам записку, в которой старался льстить протестантам, наводнившим тогда служебные сферы в России... И Евфимий, и Платон в 1734 году были исключены из числа членов Синода; у них отняты были монастыри, которыми они управляли, а в июне 1735 года Евфимий Колетти был лишен священства и монашества и переименован в прежнее мирское имя Елевферия. После расстрижения его подвергли допросам и пыткам» .

«Об издании «Апокрисиса» нечего было и думать; нужно было бояться беды за издание и самого «Камня веры», который немедленно был запрещен. Книга эта вместе с книгой Рибейры была приплетена к делу о латинской пропаганде в России и к политическим розыскам в недоброжелателях немецкого правительства. Запрещение снято с нее уже при императрице Елизавете. Около 1732 г. в публику пущен был против нее рукописный протестантский пасквиль «Молоток на Камень веры», где Яворский прямо назывался папистом и иезуитом, и с угрозами поносились все его приверженцы. Вскоре дело дошло и до «Апокрисиса» (архиепископа Тверского – авт.) Феофилакта, который Феофилакт на всякий случай скрыл. Некоторые его приближенные, подпав под тогдашние розыски о разных запрещенных тетрадях, выдали своего доброго и доверчивого архипастыря и доставили копию «Апокрисиса» тайной канцелярии» .

«В... 1730 году был лишен сана и заточен в Кириллов монастырь .

«В 1735 году был арестован и Феофилакт, за которым числилась важная вина, издание «Камня веры» и который, кроме того, по своей чистосердечной откровенности и доверчивости к окружающим, не раз дозволял себе лишние речи и о патриаршестве, и о Феофане, и о немцах, и о том, что императрица Анна села на престол, обойдя цесаревну» .

«Несчастный Феофилакт, содержавшийся до сих пор под синодальным арестом, в 1738 г. попал в тайную канцелярию, измучен пытками, лишен сана и посажен в Выборгский замок. Множество духовных лиц было заточено по монастырям и крепостям и сослано в Сибирь» . «Это событие произошло как бы в угоду протестантам; его приписывали силе немцев, заправлявших тогда делами в России. Скорее, однако, тут следует видеть известную злобу Феофана Прокоповича, который уже не одного из тех, кого считал своими врагами, замучил без сострадания, и в том числе своего предшественника в сане архиепископа, Феодосия Яновского» .

«По свержении Бирона правительница Анна подписала указ «снова признавать Феофилакта в сане архиепископа». Петербургский архиепископ Амвросий перевел его в свой дом, и здесь вокруг него, недвижимо распростертого, собрались члены Синода, и был объявлен ему указ, восстанавливающий его в прежнем достоинстве. Все рыдали. Здесь посетила его цесаревна Елисавета и спросила его: «Знаете ли вы меня? «Знаю, что ты искра великого Петра», – отвечал он. Цесаревна, отвернувшись, заплакала и дала 300 руб. на лечение. Она уже царствовала, когда Феофилакт почил, 6 мая 1741 года. Да будет благословенно имя великого исповедника!» .

Продолжил многострадальную историю книги «Камень веры» священномученик Арсений (Мацеевич; 1697–1772). По богословским взглядам митрополит Арсений был близок к митрополиту Стефану (Яворскому). Преосвященный Феофан пустил в оборот анонимный «Молоток на Камень веры», где утверждался миф о митрополите Стефане как о тайном иезуите, приверженце папы, и отвергалось православное учение об иерархии, монашестве, иконопочитании, почитании святых и необходимости добрых дел для спасения . Священномученик Арсений написал книгу «Возражение на молоток», в которой выступил защитником митрополита Стефана и обличителем протестантов .

Как человек честный и бескомпромиссный, священномученик Арсений не остался в стороне от дела императрицы Екатерины по изъятию церковных имуществ и прямо высказался по этому поводу, за что был лишен сана и заточен в Ревельскую тюрьму под именем Андрея Враля . «Все последующее время жизни владыка Арсений провел в полном одиночестве – с 1771 года он был фактически заживо погребен. Его содержали безвыходно: даже дверь была заложена кирпичами, осталось только окошечко, в которое ему подавали пищу» .

Предвидя кончину, митрополит Арсений просил прислать священника со Святыми Дарами. Священника допустили, взяв с него подписку: «Обязуюсь, что я об имени и состоянии его спрашивать не буду и никому об нем отнюдь объявлять не имею...». Когда открыли законопаченную дверь и впустили священника, тот в страхе выбежал оттуда, так как увидел там не колодника, а архиерея в облачении . Ничто не могло заглушить память о священномученике Арсении, и его имя всегда вспоминалось народом с любовью и благоговением.

Дальнейшая история книги Стефана (Яворского) «Камень веры» более благоприятна. В 1836 году, в царствование императора Николая I, было возобновлено ее издание . Впоследствии была издана первая часть книги о святых иконах, славянский текст в ней передается русскими буквами.

Необходимо остановиться еще на одном вопросе. Насколько правдивы обвинения митрополита Стефана (Яворского) в католицизме? «Он происходил из православного шляхетского семейства в Галиции, родился в 1658 г., учился в Киевской академии» . «После Киевской Академии, как усердный ученик, он благословлен был семьей и киевскими наставниками усовершенствоваться в латинской богословской науке в иезуитских коллегиях в пределах тогдашней Польши» . Он «учился в заграничных иезуитских школах во Львове и Познани, по возвращении из-за границы в Киев постригся в монашество и поступил на службу в родную академию» .

«На юго-западе России это было делом обычным» . Согласно этому прискорбному обычаю «православные юноши благословлялись своими духовниками на прямой обман. Для прохождения богословских классов в римо-католических школах они должны были принимать латинство на условиях Флорентийской унии, а когда возвращались с дипломами домой, то своя иерархия прощала им... и восстановляла в Православии» . Поэтому Стефан (Яворский) притворно временно принимал унию, чтобы получить образование, впрочем, как и Феофан Прокопович . «Отец Стефана еще в ранней молодости переселился в деревню Красиловка близ Нежина, чтобы избежать преследования со стороны униатов» , поэтому Стефан не понаслышке знал, что такое гонение на православных. Тем труднее для него было терпеть обучение у иезуитов. «Нелегко было учиться среди чужого окружения, но ради приобретаемых знаний Стефан вытерпел все испытания» . Всей дальнейшей жизнью митрополит Стефан показал себя не только истинно православным, но и защитником канонических устоев Церкви.

Конечно, митрополит Стефан (Яворский) принес из Малороссии в Московскую академию вместе с киевскими учителями «и все Киевские школьные порядки, разделение классов, состав курса, школьные должности, экзамены, диспуты, школьное проповедничество...» И вся Московская академия «быстро преобразовалась по образцу Киевской академии; прежнее эллино-славянское образование ее заменилось латинским» . Кроме того, конечно, образование на западе привнесло в богословие владыки Стефана некоторый оттенок схоластики и некоторую резкость в полемике с еретиками. Но это никак не отразилось на его догматических взглядах, которые оставались твердо православными, и не омертвило его богословия. «Архиепископ Филарет (святитель Филарет (Дроздов) – авт.) о нем пишет в своем «Обзоре»: «Даже сочинитель лютеранского пасквиля на Стефана говорит о Стефане, что он «имел удивительный дар слова и едва подобные ему в учительстве обрестись могли. Мне случалось, – продолжает он, – видеть в церкви, что он мог, уча слушателей, заставить плакать или смеяться...» .

Митрополит Стефан (Яворский) выражается понятиями традиционной богословской школы, которые вошли в фундаментальные труды по догматическому богословию, например митрополита Макария (Булгакова), которых придерживались многие святые отцы (Филарет Московский, Феофан Затворник, Игнатий Брянчанинов, Иоанн Кронштадтский и др.) и выдающиеся богословы («Русский Златоуст» Иннокентий Херсонский , который в 1997 был причислен к лику местночтимых святых Одесской епархии и др.). Поэтому в книге «Камень веры» мы можем увидеть такие термины, как удовлетворение, цена, заслуги, пресуществление. Это можно было бы назвать влиянием католического образования, если бы эта терминология прочно не утвердилась в Православии.

Например, «митрополиту Елевферию (Богоявленскому – авт.) принадлежит труд (объемом в 196 страниц) об искуплении, в котором, в частности, читаем: «Пусть термины – удовлетворение, заслуги – взяты в богословии из римского права; но дело, конечно, не в них, как словах, а в самых актах Искупления, которые для лучшего человеческого понимания их более правильно определяются этими терминами. И применять их к сему делу, по-моему, нисколько не предосудительно» .

Сам главный противник митрополита Стефана, Феофан Прокопович, которого не напрасно обвиняли в склонности к протестантизму, тем не менее, пользовался этой терминологией. Вот, например, что он пишет: «в смерти Иисуса Христа и дано было удовлетворение божественному правосудию в качестве наказания за первородный грех» . В то время эта терминология считалась истинно православной, и даже протестантствующим не приходило в голову спорить о ней.

Указанная терминология опирается на понятия справедливости и правосудия Божия. Здесь необходимо, хотя бы кратко, остановиться этом важном вопросе, так как в нем кроется корень неправильного учения о Боге и многих споров. Некоторые древние еретики не верили, что один и тот же может быть и правосуден и благ. Поэтому они верили в двух Богов – Ветхого и Нового Заветов. По их мнению, первый – правосуден, второй – благ. Некоторые нынешние богословы также не верят, что один и тот же Бог может быть и правосуден и благ, но подходят к этому вопросу с другой стороны. Они утверждают, что у Него действует только любовь, а качество, или свойство Божие, такое, как правосудие или справедливость либо умаляют, либо вообще отвергают. Для них непонятно, как может быть Бог одновременно благ и правосуден. В этом они видят «схоластическое противопоставление» свойств любви и справедливости в Боге» . Чтобы сильно не увеличивать объём повествования, для ответа на этот вопрос уместно будет привести здесь высказывания только трех великих святых отцов, живших разные времена: святителей Кирилла Иерусалимского , Иоанна Златоустого и Григория Паламы, хотя существует огромное количество подобных четких и ясных высказываний у святых отцов всех времен, которые невозможно перетолковать.

Кирилл Иерусалимский: «Итак, прежде всего да положится в основание души вашей учение о Боге: есть един… Он есть благой и вместе правосудный; потому, если когда услышишь слова еретика, что иной бог правосудный и иной благой, тотчас вспомнив это, узнаешь яд ереси, которая дерзает единого Бога разделять нечестивым учением… называется Он Благим, и Правосудным, и Вседержителем и Саваофом, не есть Он различен и иной. Но будучи Один и Тот же, бесчисленные открывает действия Божества; Он не более по тому свойству, а менее по другому, но по всему подобен Себе Самому. Не по человеколюбию только велик Он, и мал по премудрости, но человеколюбие имеет равное премудрости. Не отчасти видит Он, и отчасти не может видеть, но весь есть Око, весь есть Слух, и весь есть Ум. Не так, как мы, отчасти разумеет и отчасти познает. Богохульна мысль эта и Существа Божественного недостойна… Совершен в видении, совершен в силе, совершен в величии, совершен в предведении, совершен в благости, совершен в правосудии» . «Итак, у тебя, смертного человека, справедливость наблюдается; а у Бога, вечного всех Царя, ужели нет справедливого возмездия? Нечестиво отрицать cиe» .

Григорий Палама: «Предвечное и неописанное Слово Божие и Вседержитель и Всемогущий Сын, мог бы и без того, чтобы воплотиться, всячески избавить человека от тления, смерти и рабства диаволу, – ибо все держится словом силы Его и все послушно Божественной Его власти… Но более соответствующий нашему естеству и немощи, и наиболее отвечающий Совершителю, был тот способ, который был благодаря Воплощению Слова Божия, как способ, заключающий в себе и принцип правосудия, без чего ничто не совершается Богом» .

Иоанн Златоуст: «Если бы Он действовал только по правосудию, то все погибло бы; а если бы только по человеколюбию, то многие сделались бы еще более беспечными. Поэтому, для спасения людей Он разнообразит Свои действия, совершая тем и другим их исправление» . «"Бог – судия праведный, [крепкий и долготерпеливый,] и Бог, всякий день строго взыскивающий"… Но в чем, скажешь, Его человеколюбие, если Он судит по правде? (Златоуст здесь, как и множество других святых отцов, слова «Бог праведный» понимают как правосудный, то есть справедливый – «судит по правде» – прим.) Во-первых, в том, что Он не вдруг посылает наказание, а больше всего – что Он прощает все грехи в купели возрождения; во-вторых, в том, что подает и покаяние. Если ты представишь, что мы грешим каждый день, то особенно увидишь, как неизреченно величие Его человеколюбия. Это самое выражая, пророк и говорит: «Бог – судия праведный, [крепкий и долготерпеливый]"… Он долготерпит для того, чтобы привести тебя в покаяние; а если ты от этого врачевства не получишь никакой пользы, то Он и пошлет наказание» . «Но чтобы ты, слыша о гневе, не подумал, что в Боге есть какие-то противоразумные движения, пророк приписывает Ему правильный и справедливый суд» .

Это важно было отметить, так как в этом кроется корень искажения истины у некоторых современных богословов. Как католики уклонились от истины, ограничившись крайним юридизмом, опираясь исключительно на правосудие, так некоторые богословы внутри Православной Церкви уклонились в другую сторону, отвергая правосудие и, соответственно, вышеуказанную терминологию, признавая одну только любовь Божию. Чтобы защитить свои взгляды они пытаются навесить ярлыки «католиков» и «схоластических богословов» на оппонентов. Например, митрополит Антоний Храповицкий называл святителя Феофана Затворника «схоластическим истолкователем» . Между тем, как в творениях святителя Феофана используется как вышеуказанная юридическая терминология, так и высказывания, говорящие о любви Божией и он не видит в этом никакого противоречия. Это говорит о святителе Феофане, как о еще одном великом святом отце, выражающем истинно православное учение.

«Термин «пресуществление»... (использовался в трудах – авт.) святителей Геннадия Константинопольского, Филарета Московского, Игнатия (Брянчанинова), Феофана Затворника, преподобных оптинских старцев, святого Иоанна Кронштадтского , святителя Николая (Велемировича), преподобного Иустина (Поповича) и многих других святых Православной Церкви, которые сознательно употребляли этот термин и не считали его духовно вредным или еретическим. Более того, едва ли кто заподозрит их в богословской необразованности и непонимании специфики католического богословия... Универсальный богословский ярлык «католическое влияние» к вышеперечисленным авторам никак не подходит. Святитель Игнатий (Брянчанинов), например, проявлял в вопросах католического заимствования предельную строгость, но употреблял термин «пресуществление» без каких-либо оговорок: «По призвании архиереем или священником Святого Духа и по освящении образов, эти образы Тела и Крови Христовых пресуществляются в Тело и Кровь Христовы» . Более того, их духовный опыт столь значим, в силу их исторической близости для нас, что едва ли они заслуживают молчаливого игнорирования» .

Поэтому обвинения митрополита Стефана в католицизме не только нисколько не обоснованы, но, как мы видим из истории, родились от бессильной злобы кальвинистов и протестантов, которые не имели достаточно серьезных аргументов и не могли ничем другим ответить на замечательную книгу митрополита Стефана (Яворского) «Камень веры». Итак, кто будет иметь возможность прочесть эту книгу, найдет в ней много полезного для защиты Православия и обращения протестантов, да и просто насладится медом духовным.

(статья дополненная – прим.) 2013.

Деятель Русской православной церкви Стефан Яворский был митрополитом Рязанским и местоблюстителем патриаршего престола. Он возвысился благодаря Петру I, однако имел с царем ряд разногласий, которые в итоге переросли в конфликт. Незадолго до смерти местоблюстителя был создан Синод, с помощью которого государство полностью подчинило себе Церковь.

Ранние годы

Будущий религиозный деятель Стефан Яворский родился в 1658 году в местечке Яворе, в Галиции. Его родители были небогатыми шляхтичами. Согласно условиям Андрусовского мирного договора 1667 г., их край окончательно перешел к Польше. Православная семья Яворских решила покинуть Явор и переселиться на ставшую частью Московского государства. Их новой родиной оказалось село Красиловка недалеко от города Нежина. Здесь Стефан Яворский (в миру его звали Семеном Ивановичем) продолжил свое образование.

В юности он уже самостоятельно перебрался в Киев, где поступил в Киево-Могилянскую коллегию. Она была одним из главных образовательных учреждений в Южной России. Здесь Стефан проучился до 1684 года. Он обратил на себя внимание будущего Варлаама Ясинского. Юноша отличался не только любознательностью, но и выдающимися природными способностями - хваткой памятью и внимательностью. Варлаам помог ему отправиться на учебу за границу.

Учеба в Польше

В 1684 году Стефан Яворский отправился в Он учился у иезуитов Львова и Люблина, знакомился с богословием в Познани и Вильне. Католики приняли его только после того, как молодой ученик перешел в униатство. Позже этот поступок критиковался его противниками и недоброжелателями в Русской Православной Церкви. Между тем униатами становились многие ученые, которые хотели получить доступ к западным университетам и библиотекам. Среди них были, например, православные Епифаний Славонецкий и Иннокентий Гизель.

Учеба Яворского в Речи Посполитой закончилась в 1689 году. Он получил западный диплом. За несколько лет в Польше богослов обучился риторскому, стихотворческому и философскому искусству. В это время окончательно сформировалось его мировоззрение, которое определило все будущие поступки и решения. Нет сомнения, что именно католики-иезуиты привили своему ученику стойкую неприязнь к протестантам, против которых он потом будет выступать в России.

Возвращение в Россию

Вернувшись в Киев, Стефан Яворский отрекся от католицизма. Здешняя академия приняла его после испытания. Варлаам Ясинский советовал Яворскому принять монашеский сан. Наконец, тот согласился и стал иноком, приняв имя Стефана. Сперва он был послушником в Киево-Печерской лавре. Когда Варлаама избрали митрополитом, он помог своему протеже стать преподавателем витийства и риторики в Академии. Яворский быстро получал новые должности. К 1691 году он уже стал префектом, а также профессором философии и богословия.

В качестве преподавателя Стефан Яворский, биография которого была связана с Польшей, применял латинские методики обучения. Его «питомцами» были будущие проповедники и государственные чиновники высокого ранга. Но главным учеником стал Феофан Прокопович - будущий главный оппонент Стефана Яворского в Русской Православной Церкви. Хотя позже преподавателя обвинили в том, что он в стенах Киевской академии распространял католическое учение, эти тирады оказались беспочвенными. В текстах лекций проповедника, которые сохранились до наших дней, встречаются многочисленные описания ошибок западных христиан.

Наряду с преподаванием и учеными занятиями над книгами Стефан Яворский служил в церкви. Известно, что он проводил церемонию бракосочетания племянника До войны со шведами священнослужитель положительно отзывался о гетмане. В 1697 году богослов стал игуменом в Свято-Никольском Пустынном монастыре в окрестностях Киева. Это было назначение, которое означало, что вскоре Яворского ждет сан митрополита. Пока же он много помогал Варлааму и ездил с его поручениями в Москву.

Неожиданный поворот

В январе 1700 года Стефан Яворский, биография которого позволяет сделать вывод, что жизненный путь ег приближался к крутому повороту, поехал в столицу. Митрополит Варлаам попросил его встретиться с патриархом Адрианом и уговорить того создать новую Переяславскую кафедру. Посланник исполнил поручение, но вскоре произошло неожиданное событие, которое в корне поменяло его жизнь.

В столице умер боярин и военачальник Алексей Шеин. Он вместе с молодым Петром I руководил взятием Азова и даже стал первым в истории русским генералиссимусом. В Москве решили, что надгробное слово должен сказать недавно приехавший Стефан Яворский. Образование и способности к проповедям этого человека проявились самым лучшим образом при большем стечении высокопоставленных лиц. Но самое главное - киевского гостя заметил царь, который крайне проникся его красноречием. Петр I порекомендовал патриарху Адриану сделать посланца Варлаама главой какой-нибудь недалекой от Москвы епархии. Стефану Яворскому посоветовали на время остаться в столице. Скоро ему предложили новый сан митрополита Рязанского и Муромского. Время ожидания тот скрасил в Донском монастыре.

Митрополит и местоблюститель

7 апреля 1700 года новым митрополитом Рязанским стал Стефан Яворский. Епископ тут же приступил к исполнению своих обязанностей и погрузился в местные церковные дела. Однако его уединенная работа в Рязани оказалась недолгой. Уже 15 октября умер престарелый и больной патриарх Адриан. Приближенный Петра I Алексей Курбатов посоветовал ему подождать с избранием преемника. Вместо этого царь учредил новую должность местоблюстителя. На это место советник предлагал поставить архиепископа холмогорского Афанасия. Петр решил, что местоблюстителем станет не он, а Стефан Яворский. Проповеди киевского посланца в Москве привели его к сану митрополита Рязанского. Теперь он меньше чем за год перепрыгивал на последнюю ступень и формально становился первым лицом Русской Православной Церкви.

Это был стремительный взлет, ставший возможным благодаря сочетанию удачных обстоятельств и харизмы 42-летнего богослова. Его фигура стала игрушкой в руках власти. Петр хотел избавиться от патриаршества как вредного для государства института. Он планировал реорганизовать церковь и напрямую подчинить ее царям. Первым воплощением данной реформы стало как раз учреждение должности местоблюстителя. По сравнению с патриархом, человек с таким статусом обладал гораздо меньшими полномочиями. Его возможности были ограничены и контролировались центральной исполнительной властью. Понимая характер петровских преобразований, можно догадаться, что назначение буквально случайного и чужого для Москвы человека на место главы церкви было обдуманным и заранее спланированным.

Едва ли этой чести искал сам Стефан Яворский. Униатство, через которое он прошел в молодости, и другие особенности его взглядов могли стать причиной конфликта со столичной общественностью. Назначенец не хотел крупных неприятностей и понимал, что его ставят на «расстрельную» должность. К тому же богослов скучал по родной Малороссии, где у него было много друзей и сторонников. Но отказать царю он, конечно, не мог, поэтому смиренно принял его предложение.

Борьба с ересями

Переменами были недовольны все. Москвичи называли Яворского черкасом и обливанцем. Иерусалимский патриарх Досифей писал русскому царю, что не стоит продвигать наверх уроженцев Малороссии. Петр не обратил ни малейшего внимания на эти предостережения. Однако Досифей получил извинительное письмо, автором которого был сам Стефан Яворский. Опала была ясна. Патриарх не считал киевлянина «вполне православным» из-за его давнего сотрудничества с католиками и иезуитами. Ответ Досифея Стефану не был примирительным. Только его преемник Хрисанф пошел на компромисс с местоблюстителем.

Первой проблемой, с которой Стефану Яворскому пришлось столкнуться в новом качестве, был вопрос старообрядчества. В это время раскольники распространяли по Москве листовки, в которых столица России называлась Вавилоном, а Петр - антихристом. Организатором этой акции стал видный книгописец Григорий Талицкий. Митрополит Стефан Яворский (Рязанская кафедра осталась в его ведении) пытался переубедить виновника волнений. Этот спор привел к тому, что он даже издал собственную книгу, посвященную знамениям пришествия антихриста. В труде разоблачались ошибки раскольников и их манипулирование мнением верующих.

Противники Стефана Яворского

Помимо старообрядческих и еретических дел, местоблюститель получил полномочия определять кандидатов для назначений в пустующих епархиях. Его списки проверялись и согласовывались самим царем. Только после его одобрения выбранный человек получал сан митрополита. Петр создал еще несколько противовесов, которые заметно ограничивали местоблюстителя. Во-первых, это был Освященный собор - собрание епископов. Многие из них не были ставленниками Яворского, а некоторые являлись его прямыми оппонентами. Поэтому ему приходилось каждый раз отстаивать свою точку зрения в открытом противостоянии с другими церковными иерархами. Фактически местоблюститель был только первым среди равных, поэтому его власть не могла идти ни в какое сравнение с прежними полномочиями патриархов.

Во-вторых, Петр I усилил влияние Монастырского приказа, во главе которого он поставил своего верного боярина Ивана Мусина-Пушкина. Этот человек позиционировался как помощник и товарищ местоблюстителя, но в некоторых ситуациях, когда царь считал это необходимым, он становился прямым начальником.

В-третьих, в 1711 году прежняя была окончательно распущена, а на ее месте возник Его указы для Церкви приравнивались к царским. Именно Сенат получил привилегию определять, подходит ли кандидатура, предложенная местоблюстителем, на место архиерея. Петр, который все больше втягивался во внешнюю политику и строительство Санкт-Петербурга, делегировал полномочия управления церковью государственной машине и теперь вмешивался только в крайнем случае.

Дело лютеранина Тверитинова

В 1714 году произошел скандал, который еще сильнее расширил пропасть, по разные стороны которой стояли государственные мужи и Стефан Яворский. Фотографий тогда не существовало, но даже без них современные историки смогли восстановить облик Немецкой слободы, особенно разросшейся при Петре I. В ней жили иностранные купцы, мастера и гости преимущественно из Германии. Все они были лютеранами или протестантами. Это западное учение стало распространяться и среди православных жителей Москвы.

Особенно активным пропагандистом лютеранства стал вольнодумный лекарь Тверитинов. Стефан Яворский, покаяние которого перед церковью произошло много лет назад, помнил о годах, проведенных рядом с католиками и иезуитами. Они привили местоблюстителю нелюбовь к протестантам. Митрополит Рязанский начал преследования лютеран. Тверитинов бежал в Санкт-Петербург, где нашел покровителей и защитников в Сенате среди недоброжелателей Яворского. Был издан указ, согласно которому местоблюститель должен был простить мнимых еретиков. который обычно шел на компромисс с государством, на этот раз не захотел уступать. Он обратился за протекцией напрямую к царю. Петру не понравилась вся история с преследованиями лютеран. Между ним и Яворским вспыхнул первый серьезный конфликт.

Меж тем местоблюститель решил изложить свою критику протестантизма и взгляды на православие в отдельном сочинении. Так, он в скором времени написал свою самую известную книгу «Камень веры». Стефан Яворский в этом произведении вел привычную проповедь о важности сохранения прежних консервативных устоев православной церкви. При этом он пользовался риторикой, которая была в то время распространена у католиков. Книга была преисполнена неприятием реформации, которая тогда восторжествовала в Германии. Эти идеи и пропагандировали протестанты Немецкой слободы.

Конфликт с царем

История с лютеранином Тверитиновым стала неприятным звоночком, сигнализирующим об отношении церкви и государства, придерживавшихся противоположных позиций по поводу протестантов. Однако конфликт между ними был гораздо глубже и со временем только расширялся. Он усугубился, когда вышло сочинение «Камень веры». Стефан Яворский с помощью этой книги пытался отстоять свою консервативную позицию. Власти же запретили ее публикацию.

Тем временем Петр перенес столицу страны в Санкт-Петербург. Постепенно туда переехали все чиновники. Местоблюститель и митрополит Рязанский Стефан Яворский оставался в Москве. В 1718 году царь повелел ему отправиться в Санкт-Петербург и начать работать в новой столице. Это вызвало недовольство Стефана. Царь резко ответил на его возражения и не стал идти на компромисс. Тогда же он высказал идею о необходимости создания Духовной коллегии.

Проект по ее открытию было поручено разработать Феофану Прокоповичу - давнему ученику Стефана Яворского. Местоблюститель не соглашался с его пролютеранскими идеями. В том же 1718 году Петр инициировал наречение Феофана Псковским епископом. Тот впервые получил реальные полномочия. Ему пытался оппонировать Стефан Яворский. Покаяние и мошеничество местоблюстителя стали темой разговоров и слухов, распускавшихся по обеим столицам. Против него были настроены многие влиятельные чиновники, сделавшие карьеру при Петре и бывшие сторонниками курса на подчинение церкви государству. Поэтому репутацию митрополита Рязанского пытались очернить самыми разными методами, в том числе и припоминая ему связи с католиками во время учебы в Польше.

Роль в суде над царевичем Алексеем

Тем временем Петру пришлось разрешать еще один конфликт - на этот раз семейный. Его сын и наследник Алексей был не согласен с политикой отца и, в конце концов, бежал в Австрию. Его вернули на родину. В мае 1718 года Петр приказал Стефану Яворскому прибыть в Санкт-Петербург, чтобы представлять церковь на суде над мятежным царевичем.

Ходили слухи, что местоблюститель симпатизировал Алексею и даже поддерживал с ним связь. Однако документальных подтверждений этому нет. С другой стороны, точно известно, что царевичу не нравилась новая церковная политика отца, и он имел много сторонников среди консервативного московского духовенства. На суде митрополит Рязанский пытался защитить этих священнослужителей. Многих из них вместе с царевичем обвинили в государственной измене и казнили. Стефан Яворский повлиять на решение Петра так и не смог. Местоблюститель сам отпевал Алексея, таинственно умершего в своей тюремной камере накануне исполнения приговора.

После создания Синода

Несколько лет шла проработка законопроекта о создании Духовной коллегии. В итоге она стала называться Святейшим правительствующим Синодом. В январе 1721 года Петр подписал манифест о создании данного органа власти, необходимого для контроля над церковью. Новоизбранные члены Синода были спешно приведены к присяге, а уже в феврале учреждение начало постоянную работу. Патриаршество официально было отменено и оставлено в прошлом.

Формально Петр поставил во главе Синода Стефана Яворского. Тот был настроен против нового учреждения, считая его гробовщиком церкви. Он не бывал на заседаниях Синода и отказывался подписывать издаваемые этим органом бумаги. На службе российского государства Стефан Яворский видел себя совсем в другом качестве. Петр же держал его на номинальной должности только для того, чтобы продемонстрировать формальную преемственность института патриаршества, местоблюстительства и Синода.

В высших кругах продолжали распространяться доносы, в которых оговаривался Стефан Яворский. Мошеничество при постройке Нежинского монастыря и другие нечистоплотные махинации приписывались митрополиту Рязанскому злыми языками. Он стал жить в состоянии непрекращающегося стресса, что заметно повлияло на самочувствие. Стефан Яворский скончался 8 декабря 1722 года в Москве. Он стал первым и последним многолетним местоблюстителем Патриаршего престола в российской истории. После его смерти начался двухвековой синодальный период, когда государство сделало церковь частью своей бюрократической машины.

Судьба «Камня веры»

Интересно, что книга «Камень веры» (главный писательский труд местоблюстителя) была издана в 1728 году, когда он сам и Петр уже были в могиле. Произведение, критиковавшее протестантизм, имело необычайный успех. Его первый тираж был быстро раскуплен. Позже книга еще несколько раз переиздавалась. Когда во время правления Анны Иоанновны у власти было много фаворитов-немцев лютеранского вероисповедания, «Камень веры» вновь оказался под запретом.

Произведение не только критиковал протестантизм, но, что гораздо важнее, стало самым лучшим на тот момент систематическим изложением православного вероучения. Стефан Яворский подчеркивал те места, в которых оно отличалось от лютеранства. Трактат был посвящен отношению к мощам, иконам, таинству евхаристии, священному преданию, отношению к еретикам и т. д. Когда православная партия окончательно восторжествовала при Елизавете Петровне, «Камень веры» стал главным богословским произведением Русской Церкви и оставался таковым на протяжении всего XVIII столетия.

Камень веры.
Камєнь вѣры: православнымъ цєрквы святыѧ сыномъ на утвєрждєнїє и духовноє созиданїє. Прєтыкающымсѧ жє ω камєнь прєтыканїѧ соблазна. На востанїє и исправленїє

Жанр	Богословие
Автор	Стефан Яворский
Язык оригинала	церковнославянский
Дата написания	1718 год

История создания

Как писал Антон Карташёв, «Конечно, Стефану вовремя было сказано, что такое сочинение, вредное для государства, нуждавшегося в привлечении иностранцев, не будет напечатано». 27 ноября 1722 митрополит Стефан скончался, так и не увидев свой труд опубликованным .

главы книги:

о святых иконах
о Знамении Честного Креста
о Святых Мощах
о Святейшей Евхаристии
о призывании святых
о входе святых душ, вышедших из тела, в небесные обители и причастии небесной славы прежде второго пришествия Христа
о благотворении преставившимся, то есть о молитвах, милостынях, постах и особенно бескровных жертвах, приносящихся за умерших
о преданиях
о Святейшей Литургии
о Святых Постах
о добрых делах, способствующих вечному спасению
о наказании еретиков

Судьба книги

Первое издание книги, напечатанное в количестве 1200 экземпляров, разошлось в один год . Книга была переиздана в 1729 году в Москве, а в 1730 году - в Киеве .

Примечания

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.